Все, конечно, посмеиваются над агиткубами — название, и правда, какое-то угловатое и неуклюжее, а уж запись "руководитель куба" в CV вряд ли будет смотреться уместно (хотя, кто знает!) — но эффективность их неоспорима.
Экипаж куба в среднем раздает за вечер около 3000 листовок. Причем, меньшую часть из них просто "раздает", большая часть — передается вместе с разговором, становится действительно эффективным агитационным контактом. (Вот, почитайте отличный рассказ о том, как оно происходит на практике). Интересно, что кубы на окраинах оказываются даже более эффективными, чем кубы в центре — во-первых, туда очень охотно собираются волонтеры ("о! куб у меня в Зюзино!"), во-вторых они воспринимаются как более, инородное, что ли, вторжение в городскую среду, служат более привлекающим и ярким моментом. Мы экспериментируем с форматами — кубы будут странствовать по разным станциям метро, будут перехватывать людей, которые едут на работу с утра, и так далее, и тому подобное. Общая цель прежняя — визуальный захват города.
Это прекрасно понимают и наши оппоненты; нарастающая агитационная активность кампании Навального им не нравится.
Результат — вот такие удивительный документ:
Я бы, правда, не стал бы называть куб плоскостным сооружением, но, конечно, префектуре ЦАО виднее. Речь в их ответе идет именно об этом — агитируйте, но без куба.
Естественно, требования префектуры, с учетом уведомительного порядка проведения пикетирования, абсолютно незаконны — и также очевидно, что мы не собираемся с ними пару месяцев судиться, доказывая это. Просто некогда. Куб на Таганке будет сегодня стоять, и это принципиальный момент (у нас и без того очень мало агитационных инструментов в арсенале). Если можете — подойдите туда сейчас и морально поддержите, сам кандидат (вместе с юридической группой) примет участие в агитационном мероприятии.
UPD.: Но вообще абсолютное большинство кубов проходит без всяких проблем. Если хотите зарегистрироваться заявителем куба, а это нам сейчас очень нужно, вот форма. А тут карта кубов на ближайшие дни.
! Орфография и стилистика автора сохранены
