В Кремле 21 апреля состоялась встреча Путина с премьер-министром Израиля Биньямином Нетаньяху, прибывшим в Москву с кратким рабочим визитом.
Отметим, что это уже третья встреча лицом к лицу этих двух деятелей за последние семь месяцев. А если к этому прибавить недавний визит в Москву и приём Путиным президента Израиля Р. Ривлина, то становится очевидным обеспокоенность Тель-Авива действиями России в соседней Сирии и за её пределами.
На этот раз высокий израильский гость "взял с места в карьер". "Я приехал сюда с одной конкретной главной целью — усилить координацию между нами в области безопасности, чтобы предотвратить разного рода ошибки, недоразумения или инциденты", — перешел к делу Нетаньяху.
Причем Путину было дано ясно понять, как в Тель-Авиве понимают эту координацию. "На наших предыдущих встречах я представил Вам нашу политику в области безопасности наших северных границ. У Израиля есть очевидные, понятные "красные линии", "красная черта", связанная с нашей безопасностью", — отметил премьер.
Для краткости и конкретики Нетаньяху еще раз напомнил Путину и его окружению, прежде всего Лаврову, о том что останется неизменным в отношениях между Москвой и Тель-Авивом по сирийской проблематике — это Голанские высоты (оккупированная Израилем часть сирийской территории в ходе шестидневной войны июня 1967 года — прим. автора).
"Это та "красная черта", которую мы обозначили и продолжаем на этом настаивать. …И поэтому в рамках договора или без договора Голанские высоты останутся частью израильской суверенной территории," — вполне отчетливо, избегая дипломатических экивоков, подчеркнул Нетаньяху.
Голанские высоты — не просто территориальный вопрос, который представляет интерес для Израиля с точки зрения послевоенного устройства Сирии. Он беспокоит израильтян прежде всего как дополнительный фронт террора и нападений, наподобие регулярных атак "Хезболлы" с юга Ливана, о чем также говорил Путину Нетаньяху: "В том, что касается Голанских высот, мы не можем вернуться к тем дням, когда по нашим посёлкам, по нашим детям стреляли с Голанских высот".
И уже прямым укором российской стороне, усиленно занимающейся милитаризацией региона, выглядели слова израильского премьера о том, что "мы делаем всё, зависящее от нас, для того чтобы предотвратить появление сверхсовременного оружия в руках "Хезболлы", которое переходит туда из Сирии и Ирака".
В заключении Нетаньяху поблагодарил Путина за поздравления с праздником Песах, который, по его мнению, объединяет две страны, два народа и не признаёт никаких линий и черт: "Завтра весь еврейский народ сядет за пасхальный стол, включая более миллиона русскоязычных израильтян, которые есть живая связь, живой мост между нашими народами".
Нынешнюю встречу Нетаньяху с Путиным и его откровенные высказывания, на наш взгляд, следует оценивать не только с точки зрения развития ситуации в Сирии и перспектив урегулирования кризиса в этой стране. Его спешная поездка в Москву состоялась вслед за появлением 18 апреля в Кремле главы Палестинской национальной администрации (ПНА) М. Аббаса и в немалой степени вызвана участившейся информацией о начале поставок российских С-300 Ирану — главному врагу Израиля.
По сообщениям прокремлевских СМИ, глава ПНА приезжал в Москву, чтобы договориться с Путиным о новой международной конференции по ближневосточному урегулированию. Ее участники, по идее Аббаса, разработают новые принципы, на основе которых израильско-палестинский конфликт может быть наконец решен. В ответ на предложение палестинского политика Путин подтвердил, что Россия собирается поддерживать "конструктивный диалог" на Ближнем Востоке.
"Знаю, что вы сейчас предпринимаете энергичные усилия для того, чтобы подтолкнуть процесс урегулирования. Безусловно, будем поддерживать ваши усилия, направленные на то, чтобы активизировать все, что необходимо для выхода на конструктивный диалог", — заявил Путин Аббасу.
После Москвы Аббас планирует продолжить европейское турне, чтобы договориться с западными лидерами о проведении конференции. В инициированном со стороны Аббаса процессе оживления палестинско-израильского диалога Путин, несомненно, увидел наряду с Сирией ещё одну возможность расширить влияние России и повысить свой личный вес в региональных делах. Причем не просто повысить и расширить, но и перехватить инициативу в затянувшемся на десятилетия урегулировании этой проблемы у Запада, прежде всего США, пока там идёт борьба за Белый дом.
Но если с палестинцами и лично с Аббасом у Путина в целом все ясно — Москва за создание Палестинского государства со столицей в разделенном Иерусалиме — то с израильтянами, которые не сомневаются в авантюризме и хитрости хозяина Кремля, дело обстоит намного сложнее. Хотя в Кремле полагают и рассчитывают, что не совсем теплые отношения между Израилем и нынешней администрацией США и лично между Б. Обамой и Б. Нетаньяху, именно из-за палестинской проблемы, дают шанс на некоторый крен Тель-Авива в сторону Москвы.
Если это так, тогда зачем Москве дразнить Тель-Авив поставками С-300 Ирану и усилившимся сливом в российских СМИ информации о том, что реализация российско-иранского контракта по этим типам установок, дескать, будет завершена к концу этого года. Израиль уже отреагировал на это объявлением о сворачивании сотрудничества с Россией по беспилотникам.
Все это говорит о том, что Путин затеял сложную, не совсем понятную ему самому игру на Ближнем Востоке, скорее всего для дальнейшего раскручивания и расширения областей соперничества с Западом манипулированием старых (израильско-палестинских) и созданием новых (Сирия, Иран) проблем.
Расширением контактов и встреч с неоднозначными и соперничающими ближневосточными лидерами и подписанием противоречивых соглашений, к примеру с Саудовской Аравией по атомной энергетике или по газу с Катаром, Москва тем самым "заваривает густую кашу" в регионе, расхлебывание которой, на наш взгляд, станет практически невозможной.
Что касается Израиля и его премьера, то, проведя Путину "красную линию" — Голанские высоты, Нетаньяху, прежде чем попасться на уловки российского президента-чекиста, на что рассчитывают в Кремле, по всей вероятности, будет дожидаться нового хозяина Белого дома в Вашингтоне и прояснения его позиции по ближневосточному урегулированию.
